Разумеется, случиться такое могло только в городе у моря, — приморские города наполнены ветром, соленым воздухом, и нет-нет, да нависнет над каменным молом гудок парохода, покидающего порт, и чайки, сверкая крыльями, полетят за его кормой, овеянной горьким дымом.

Мальчик пришел на мол вечером, когда солнце склонялось к закату. Было ему одиннадцать лет и одиннадцать месяцев. А если совершенно точно, то еще и одиннадцать дней. В одной руке он нес бамбуковую удочку, в другой — железное ведро. На молу сидело множество рыбаков, и целый лес удилищ светлел над уходящей в море насыпью. Мальчик нашел свободное место, набрал в ведро воды, размотал леску и закинул удочку.

«Этот вечер особенный, — подумал он. — Я непременно поймаю их. Просто надо верить. Прошлый раз я не поймал потому, что не верил».

Он поудобнее уселся на камне, надвинул кепку на лоб и стал ждать.

Сколько прошло времени, он не заметил, — очевидно, много, потому что солнце опустилось ниже. Но вдруг гладкая волна, перекатываясь, блеснула ему в лицо отраженным светом, и мальчик увидел, как поплавок двинулся по воде, а затем ушел в глубину.

— Наконец-то! — сказал мальчик сам себе. — Я знал, что поймаю сегодня!

И бережно, чтобы только не сорвалась, вытащил крохотную подводную лодку.

Это была настоящая подводная лодка, только очень маленькая, черная, с горизонтальными и вертикальными рулями и узкой обтекаемой рубкой. Винты под ее кормой продолжали вращаться в воздухе.

Мальчик взял ее в руки и оглядел со всех сторон. Лодка была мокрая, тяжелая и слегка дрожала от работающих внутри двигателей.

— Какая чудесная! — прошептал мальчик. — Я именно такую хотел.

Сейчас же на капитанский мостик субмарины вылез командир, опасливо втянул голову в плечи и с недоумением посмотрел на мальчика. Нашивки сияли на рукавах его кителя.

— Добрый вечер! — сказал ему мальчик. — Рад познакомиться!

И пустил лодку в ведро с водой.

Там она начала бешено носиться по кругу вдоль стенки ведра.

Подошли к мальчику старые рыбаки, склонились над ведром.

— Гляньте! — воскликнул один. — Настоящая!

— На что поймал? — спросил второй.

— На гаечку, — ответил мальчик.

— Не может быть! — не поверил третий. — Покажи!

Мальчик открыл пластмассовую коробочку.

— Верно, гаечки! — прошептали старые рыбаки и как один почесали в затылках.

Мальчик переменил наживку и опять закинул удочку.

Теперь рыбаки не отходили от него: с десяток глаз напряженно следил за поплавком.

Не прошло пяти минут, как поплавок снова таинственно закружил по воде.

— Тащи! — заорали старые рыбаки хриплыми голосами. — Тащи быстрее!

Мальчик повел удилищем и вытащил еще одну подводную лодку.

Зрители сомкнулись вокруг него плотным кольцом.

Вторую лодку мальчик тоже пустил в ведро к первой субмарине. Они сразу стали плавать рядом, борт к борту.

— Эта помельче! — отметил один рыбак, глядя в ведро, и от удивления часто моргая ресницами.

— Все равно хороша! — сказал другой.

— А вторую на что выловил!? — спросил третий. — Тоже на гаечку?

— На шайбочку, — ответил мальчик.

— Не может такого быть! Покажи! — попросили рыбаки. — Либо все мы сошли с ума, либо это абсурд.

Мальчик опять раскрыл коробочку, и рыбаки увидели, что кроме гаечек, в ней лежат шайбочки и винтики.

— Абсурд! — сказали рыбаки с облегчением. — Зато с мозгами у нас все нормально. Но такое бывает: кругом абсурд, а мозги у каждого в порядке. Это радует!

— А на винтики тоже ловятся? — спросил мальчика рыжий парень. — Винтики у меня есть.

— На винтики — тоже, — ответил мальчик, привязал к концу лески винтик и опять закинул удочку.

Теперь уже весь мол наблюдал за его поплавком. Минуло пять минут, десять, пятнадцать.

— Всё! — сказали рыбаки со знанием дела. — Кончен клев! Ясно, что на винтики не ловятся. Это понятно. И тут уж никакого абсурда нет. Гаечки и шайбочки — круглые, их заглатывать приятнее.

Однако мальчик упрямо следил за поплавком. Часы отсчитали еще с четверть часа, когда вдруг поплавок резко ушел под воду.

— Подсекай! — заорал весь мол. — Подсекай! Упустишь!

— Так только крупная берет! — раздавались восторженные голоса. — Аж удилище согнулось!

Резким движением мальчик подсек и потащил к молу третью подводную лодку. Она была много больше первых двух и упорно сопротивлялась, виляя из стороны в сторону и работая задним ходом.

— Как хватанула! — восклицали на молу, пока мальчик вытаскивал ее. — Эта уж точно стратегическая!

Мальчик взял лодку в руки и приложил к ее корпусу ухо, чтобы услышать, как в ней гудят мощные турбины, а затем пустил в ведро. Там она так забилась о стенки, что вода вспенилась.

Подошел солидный господин в дорогом костюме, в желтых модных туфлях и с кожаным портфелем в руке. Присел на корточки у ведра, надел очки и долго смотрел, как подводные лодки плавают.

— Неплохо, — сказал задумчиво. — Продай!

— Не продаю, — ответил мальчик.

— А что ты с ними делать собираешься? — спросил солидный господин. — Уху из них не сваришь, кошке не дашь.

— А я и не стану из них уху варить, — обиделся мальчик. — И кошки у меня нет. Я с ними играть буду.

— В морской бой? — спросил солидный господин.

— Просто играть, — сказал мальчик.

В этот момент в центр круга протиснулся строгий мужчина в военной форме, глянул на лодки и побледнел.

— Ты что, негодяй, сделал! — закричал он на мальчика и даже ногами затопал от возмущения! — Весь наш подводный флот выловил!

— Это же мальки, — сказал мальчик, оправдываясь.

— А откуда большие возьмутся, если мальков выловить? — спросил мужчина. — За такое самовольство тебя по головке не погладят! Сейчас же выпусти их!

Мальчик испугался, что у него отнимут лодки, схватил ведро и побежал к берегу. Даже удочку на молу забыл.

— Целый флот — за один вечер! — не унимался мужчина, потрясая руками в воздухе. — Видали, каков! До чего додумался!

Вскоре мальчик был дома. Уставший, но счастливый, он зашел в ванную комнату, налил полную ванну воды и выпустил в нее подводные лодки. Сначала они стали носиться взад и вперед, тыкаясь в стенки, а потом, словно сговорившись, опустились разом на дно и замерли.

— Милые мои лодочки! Как вы мне нравитесь! — сказал мальчик. — Я вас так люблю!

И вышел из ванной комнаты, погасив свет.

Была поздняя ночь, когда все три лодки всплыли на поверхность. В доме стояла тишина. Лодки включили прожектора и подошли друг к другу вплотную. На их мостики поднялись командиры.

— Проклятье! — рявкнул командир первой субмарины. — Чтоб мне просидеть на мели до старости!

И закурил трубку.

— Славная история!.. — задумчиво произнес командир второй подводной лодки. — В каждой ситуации есть поэзия. Мне эта обстановка напоминает дом и любимую жену. Я так давно ее не видел.

— Какая к черту поэзия! Так бездарно влипнуть! — разозлился командир большой подводной лодки. — Вражескую разведку обманули, минные поля прошли, и срезались на такой ерунде!

— А вы, коллега, на что клюнули? — спросил командир первой подводной лодки командира второй, которая была чуть поменьше.

— На шайбочку, — ответил тот. — Я с детства шайбочки любил. Был у меня бархатный мешочек, наполненный ими, и я представлял себя богачом. Шайбочки были медные, но мне казались золотыми! А вы на что?

— На гаечку! — с тоскою махнул рукой командир первой подводной лодки. — Смотрим, висит перед нами гаечка! И как раз такая, какая нам нужна. Чтоб у меня весь табак просыпался!

И он пустил изо рта целую стаю колец дыма.

А командир крупной подводной лодки молчал, стиснув челюсти, и кидал по сторонам огненные взгляды.

— Ну а вы, чем прельстились? — наконец спросили его командиры первых двух лодок. — Вы все-таки стратегическая!

— Винтиком! — зло процедил он. — Потому что вечно не хватает то гаечки, то шайбочки, то винтика! Экий мерзавец! До чего додумался! — сказал он о мальчике. — Теперь сиди здесь среди мочалок и мыльниц! Обозревай полотенца! Командованию сообщить стыдно!

— Выдрать бы его ремнем как следует! — предложил командир первой подводной лодки. — А затем поставить в угол часа на два!

— Я — против! — возразил командир второй подводной лодки. — Детей бить нельзя, иначе они потом стихи писать не будут. А если будут, то плохие.

— А я — за! — сказал командир крупной подводной лодки. — Если такое безобразие пройдет ему безнаказанно, он летом сачком начнет бомбардировщики и истребители ловить!

— Начнет! — поддержал его командир первой подводной лодки. — Чтоб мне соль в чай насыпали вместо сахара и размешали тщательно! Непременно начнет!

— Все кончится хорошо, — сказал командир второй подводной лодки. — Я уверен!

— С чего бы всему кончиться хорошо? — спросил командир крупной подводной лодки. — Всегда я знал на «отлично» и тактику, и стратегию, но нигде не было сказано, как действовать, если окажешься в ванне.

— Это в учебниках упущение, — согласился с ним командир второй лодки. — Надо такую главу добавить для будущих поколений.

— Однако что будем делать? — спросил командир первой подводной лодки. — Надеюсь, вы командованию не докладывали? — И быстро добавил. — Я не стал докладывать.

— Я тоже, — поддержал его командир второй подводной лодки. — Если все кончится хорошо, зачем и докладывать.

— Не хватало еще ставить их в известность! — процедил сквозь зубы командир крупной подводной лодки. — Попасться на крючок пацану! Сопляку! Школьнику!

— Не будем докладывать! — единодушно решили командиры подводных лодок.

И надолго задумались.

— Давайте попробуем договориться с ним, — наконец предложил командир второй подводной лодки. — Пообещаем какую-нибудь замысловатую штучку, на которую он бы клюнул.

— А я предлагаю просто сдаться! — сказал командир первой подводной лодки. — Чтоб у меня оба ботинка были левыми!

— Сдаваться не будем, — твердо сказал командир крупной подводной лодки. — Но попросить о пощаде следует.

— Надо с ним найти общий язык, — предложил командир второй подводной лодки. — Парень смышленый. А сдаваться нет смысла. Тем более, что мы у него в плену. Сдаваться, будучи пленниками, как-то глупо.

— А может, врезать всеми торпедами сразу с трех лодок! — предложил отчаянный командир первой подводной лодки.

— И чего добьемся? — спросил командир второй лодки. — Пробьем дырку в ванне. Вода утечет, и ляжем на дно. А так хоть в родной стихии.

Тут неожиданно скрипнула дверь, и кто-то тихо вошел. Командиры подводных лодок выключили прожектора. И сейчас же из наступившей тьмы их ослепил густой направленный луч. Он шел от электрического фонарика, который держал в руке мальчик.

Мальчик сел на край ванны. Глаза у него радостно блестели.

— Милые мои лодочки! — прошептал он восторженно. — Я так счастлив! — И поздоровался с командирами. — Доброй ночи! Я поиграю, пока мама спит.

Он взял самую большую лодку и стал рассматривать, поворачивая в руке и освещая фонариком. Вода сверкающими каплями капала с нее в ванну.

— Почему ваша лодка больше, чем другие? — спросил он командира субмарины, который вцепился пальцами в перила, чтобы не выпасть с мостика.

— Потому что в ней ракеты! — объяснил командир, ощущая приступ морской болезни.

— Можно посмотреть? — восхитился мальчик.

— Конечно — нельзя, — отрезал командир. — Они же секретные!

— Я никому не расскажу, — пообещал мальчик.

— Все равно! — в отчаянии закричал командир. — И прекрати вертеть боевой корабль! Он весь секретный!

— И снаружи? — спросил мальчик.

— И снаружи! — подтвердил командир. — Но внутри — особенно. То, что внутри, всегда секретнее того, что снаружи.

— Я не знал, — виновато сказал мальчик и опустил лодку на воду. — А вы тоже секретные? — спросил он командиров двух других субмарин.

— Разумеется! — ответили их командиры, хотя про себя подумали: «Какие мы секретные! Ничего в нас секретного нет!»

— А как же мне поиграть с вами? — спросил мальчик. — Может, закрыть глаза?

Командиры подумали.

— С закрытыми глазами будет еще хуже! — сказали они. — Стукнешь обо что-нибудь.

— Ну, хоть погладить можно? — спросил мальчик.

И ласково провел по корпусу каждой лодки подушечками пальцев.

— Слушай, парень! — заговорил с ним командир первой подводной лодки. — Отпусти нас! Подумай сам, как мы всё это объясним экипажам!

— Домой вовремя не вернемся, — добавил командир второй подводной лодки. — А меня ждут жена и дочь.

— Ты должен понимать: случится большой переполох, если мы в срок не выйдем на связь и не сообщим, где находимся, — сказал командир крупной подводной лодки. — Но не можем же мы сообщить, что мы в ванне!

— Это я не сообразил, — огорчился мальчик. — Мне только хотелось поиграть. Я утром обязательно выпущу вас.

— Утром будет поздно, — объяснил командир первой подводной лодки. — Выпусти сейчас. А мы готовы подарить тебе запасной якорь.

И все три командира кивнули головами и с надеждой уставились на мальчика.

— Сейчас ночь. Темно, — сказал мальчик.

— Зато мама спит, — подмигнул командир первой подводной лодки. — Ты же не испугаешься темноты!

— Хорошо, — сказал мальчик. — Я оденусь и приду за вами.

Он погасил фонарик и на цыпочках покинул ванную комнату.

Ночь была тиха и безлюдна, когда мальчик вышел из парадной своего дома и с ведром в руке зашагал по улице к морю. Вдоль тротуаров горели фонари, и все окна в зданиях были темны. Мальчик шел по середине мостовой и, слыша свои шаги, старался не расплескать воду из ведра, в котором, прижавшись друг к другу, затаились три подводные лодки.

Вскоре до его слуха стал доноситься шум волн, набегающих на гранит, и дохнуло морским простором. Мальчик ступил на мол. Он был пуст. Далеко у горизонта мерцал огнями большой корабль.

Мальчик дошел до конца мола, спустился к воде и по очереди опустил на ее поверхность все три подводные лодки.

— Возьми на память! — сказал ему командир самой крупной лодки.

И мальчик увидел крохотный якорь. Мальчик взял его двумя пальцами и положил в карман брюк.

— Прощайте, лодочки! — сказал он.

— Прощай! — ответили ему все три командира, спустились в лодки, задраили люки, и вдруг над лодками взвился маленький салют. Десятки разноцветных огоньков осветили вокруг воду. Но набежавшая волна тут же погасила их. А когда она схлынула, лодок уже не было. Они погрузились и ушли в море.

Мальчик не спеша шел по молу. Впереди горела неоном пустая набережная, и ночной город линиями огней поднимался по склону горы. А справа и слева чернела вода.

Внезапно что-то блеснуло перед ним, и он увидел, что это бамбуковая удочка, которую он вчера забыл здесь.

Мальчик поднял удочку и побрел домой. Бескрайняя ночь сверкала над ним звездами, и вся жизнь у него была впереди. На секунду мальчик повернулся лицом к морю.

— Счастливого плавания! — прошептал он, глотая слезы.

Дома он сразу лег спать, зажимая в кулаке подаренный якорь.

На следующий день рыбаки на молу ловили только на гаечки, шайбочки и винтики. Но никто ничего не поймал, и не было даже ни одной поклевки.

А подводные лодки плыли в морской глубине — каждая в свою сторону.

Командир самой крупной из них отдыхал в каюте и, лежа на койке, вспоминал лицо мальчика. Оно появлялось перед ним, то освещенное фонарем в темноте ванной комнаты, то озаренное заходящим солнцем на молу. Что-то было ему в этом лице до боли знакомо, хотя он и знал, что видел его в первый раз.

«А ведь точно будет ловить самолеты, — улыбался командир, закрыв глаза. — Наверняка и сачок купил. Поймает и бомбардировщики, и истребители. Их так много носится среди веток кустов и над цветами в полях. А стратегические поднимаются даже выше яблони!»

Следующая страница

А. Кутерницкий		Художник Елена Эргардт
Страничка автора		Страничка художника