С собаками нужно гулять,
даже на даче. У меня большой
сад, но пес Тибальд считает, что
время, проведенное в саду, — это
выпавшие часы жизни. А гулять-то нам особенно и негде — деревня узкой полосой растянулась
по побережью Нарвского залива, под горой. Направо пойдешь — там свой дом охраняет
Малыш, огромный, найденный
в лесу пес, — страшный враг Тибальда. И хотя им обоим драться запрещено, пройти мимо не
удается. Налево пойдешь — там
куча наглых мордатых котов
сидит на заборе, и бешено на
цепях скачут псы: Вихрь и Гаврош. Остается только берег
моря. Тибальд всегда что-то
вынюхивает на песке и высматривает среди камней, изредка
с треском скрываясь в камышах, а я скучно сижу на камне
и смотрю на небо и море, на
проплывающих птиц, выпрыгивающую рыбу и стремительно проносящихся за мошкой
ласточек.
Как-то Тибальд ткнул меня
носом и скосил глаза, как бы
говоря: «Ну, посмотри же!» И я
посмотрела. И увидела смешной след: кто-то растопырил
пальцы и, проваливаясь в сыром песке, доковылял до выкинутых волной узловатых корней
и страстно в них вгрызся! Понятно: Тибальд злится, что
кто-то съел его любимые корешки — он их тоже жует с аппетитом! У обжоры сзади еще
и хвост волочился… Ондатра!
И я принялась разглядывать
следы на песке и поняла, что тут
записаны целые маленькие рассказы — вот их-то с большим
интересом и «читает» каждое
утро Тибальд. Кое-что смогла
«прочесть» и я.
Первой утром прилетела цапля. Она топталась посреди
пляжа с набитым мелкой рыбой
клювом и размышляла. А из
тростника на нее жадно смотрели глаза… других, которые
очень надеялись, что рыба вывалится и им удастся поживиться. По краю камышей все
было истоптано десятками разных лап. Удивительно, что тут
были и любопытные кошки — и
кошачий след показался совсем
маленьким в сравнении с отпечатком цапли (так — размер
28-й и 49-й!). Кошка осторожно
прокралась за цаплей, но огорченно ничего не обнаружила и,
гордо подняв хвост, удалилась
в камыши.
Лебеди-эгоисты! Они разогнали всех других птиц и торжественно вывели в "свет" 5 птенцов!
Трясогузка с камешка ревниво смотрит за всеми "посетителями" пляжа!
Тут же вертелись две сороки
и ворона. Они цаплю дразнили — в надежде, что она откроет
рот и… но их тоже ждала неудача, и они отправились уныло
копаться в выкинутых прибоем
водорослях.
Семья ласок было выскочила из тростника, но побоявшись, что цапля все перепутает
и примет их за ящериц, быстро
юркнула обратно. А ведь тоже — хищники! Я эту семейку увидела случайно — сидела на травке,
как вдруг мимо через дорожку
«волнообразно» проскакал
какой-то длинный коричневый
зверек с белоснежным брюхом.
И тут же — обратно, но уже с
двумя детенышами! Я ахнула — это же ласка! Удивилась, что
скачут они прямо на пляж! Сразу прояснилась другая, увы,
грустная история.
За несколько дней до встречи
с мамашей-лаской и ее чадами
я подобрала тощего и безнадежно больного птенца озерной
чайки. Он равнодушно плавал
на отмели среди купающихся
детей. Я его покормила кусочками свежей рыбы, но… Но на
следующий день на песке лежал
лишь скелет птенца. И было не
ясно, кто же так его обгрыз, до
белых косточек… А теперь стало
понятно, что маленькая семейка ласок, своими маленькими-
маленькими зубками… Вот так
все сложно в этом мире!
Выдра и хорек тоже изучили
берег — во время отлива в лужах
среди песчаных дюн оставались мальки. Следы кошки и
собаки легко отличить от следов хорька и ласки. У них отпечатываются только по четыре
пальца, потому что один палец,
который соответствует нашему
большому, — расположен высоко на лапе и при ходьбе не касается земли. Потом хорек с
кем-то подрался! Наверное, из-за мышей — цепочки их мелкиследочков исчертили весь песок.
А когда все разбежались, на
берег осторожно выполз уж,
повертел головой и заинтересовался лягушками, орущими в
луже на отмели. Ох уж, эти лягушки! Они орали до одури, да
так, что невозможно было ни
по мобильному звонить, ни
просто разговаривать. Так они
самозабвенно и вопили бы, но
прилетела семья цапель с болот.
Тут лягушки надулись, и… заткнулись!
А вот это уже серьезно! Смотрю, а у Тибальда на загривке
шерсть встала дыбом, и он внюхивается в следы… медвежонка. Этот медвежонок повадился
в августе забираться ко мне в
сад и бродить ночью между
яблонями, надкусывая самые
крупные упавшие плоды! Мне,
в принципе, не жалко, но медвежонок решил, что он здесь
хозяин, и выгнал из сада барсука! У барсука следы похожи на
медвежьи, но отпечатывается
еще и пятка. И он большой аккуратист — все расчистит и в
кучки сложит! А медвежонок
мне весь забор переломал! Некрасиво!
Медвежонок брел по берегу,
изучая следы кабанчика-подсвинка. (Так забавно называются двухлетние кабаны. Уже
подросли, и большие, а все еще
ходят рядом с мамой!) Я-то удивилась тому, как кабанчик
ставит копыта — след в след
(двойной абрис отпечатка)! То
есть идет он, как манекенщица
по подиуму: нога от бедра, с выносом вперед. Это смешно, потому что кабан — это огромная
сарделька на ножках-спичках,
и как это ему удается? А еще у
кабанчиков — длинные-предлинные ресницы! Вот утка косолапит и ходит, выворачивая
лапы внутрь, отчего и раскачивается из стороны в сторону.
Отсюда и название — «утиная
походка». Утки бродили по пляжу целым семейством и по
«тревоге» с кряканьем взмывали в воздух, производя много
шума.
А через несколько дней я обнаружила, что тот же хулиган-медвежонок прошелся по пляжу,
но теперь… наступая прямо на
мои следы! И я «прочла» его
ворчливую записку: «Я знаю,
кто Ты! Ты такая противная, и
рыжий пес твой — гадкий! Много лает! И вы все время лезете
в МОЙ сад! А я здесь хозяин!»
Я возмутилась и тогда тоже
прошлась, наступая теперь на
его следы! Пусть знает, кто
здесь главный!
Ласки, светкая белыми брюшками, проскакали мимо!
А мама-уточка, после урагана, собрала под свое "крыло" 22 осиротевших утенка!
кабанчиков — длинные-предлинные ресницы! Вот утка косолапит и ходит, выворачивая
лапы внутрь, отчего и раскачивается из стороны в сторону.
Отсюда и название — «утиная
походка». Утки бродили по пляжу целым семейством и по
«тревоге» с кряканьем взмывали в воздух, производя много
шума.
