Сентябрь 2019 года

Алёна КАШУРА

Семен Буркин очень не хотел идти в школу. Его организм слишком расслабился за три месяца летних каникул. До того слишком, что, когда мама принесла новый школьный костюм, руки забыли, с какой стороны влезать в рукава. «Пожалуй, я первого сентября и дорогу в школу не найду», — подумал Семен. И так как он был очень ответственным двоечником, то решил отрепетировать поход в дом знаний заранее, тридцать первого августа.

Встал Сёма утром по будильнику, нацепил рюкзак и отправился в школу. Пришел, постоял на спортивной площадке, вспоминая единственную годовую пятерку — по физкультуре, а потом захотел на родной кабинет посмотреть. Поднялся по лестнице, и вдруг навстречу — классная руководительница. Радостная такая, нарядная.

— Сёмочка, здравствуй! — улыбается Вера Остаповна. — А у меня для тебя прекрасная новость: завтра в школу можешь не приходить! Мы на педсовете единодушно решили поставить тебе четвертные и годовые оценки заранее.

С этими словами она распахнула дверь кабинета, и ошарашенный Буркин увидел, что за партами сидят все его учителя. Такие же улыбчивые и нарядные. Один физкультурник брови хмурит.

— Ну, чего молчишь, Семен? Не рад? — хитро прищурилась классная наставница. — Давай дневник, не стесняйся.

Домой Семен бежал вприпрыжку, сжимая в руках драгоценный дневник. Примчался в свою комнату, рухнул на кровать и тут же уснул от пережитых радостей. А когда проснулся и хотел на оценки в дневнике полюбоваться, не сумел его найти.

Вот и думает: было все это или не было?

Федор Константинович с тревогой ждал первого сентября. Недавно ему приснился кошмарный сон: будто сын Сёма опять разбил окно в школьной столовой и директор разом вызвал на ковер всех Буркиных. И вот теперь, накануне Дня знаний, неподъемные думы навалились на отца семейства. «А может ну ее, эту школу? — размышлял он. — Не всем же ходить в академиках. Так зачем парня зря мучить?»

Буркин-старший побродил по комнате, отхлебывая из чашки кофе, и стал думать в другом направлении. «Ладно, пусть идет учиться. Но толку?.. Уроки-то за него делаю я! А мне еще самому сессии сдавать, рефераты писать. Третье высшее образование — это вам не шестой класс...»

Федор Константинович подошел к столу и вдруг увидел листы, исписанные корявым Сёмкиным почерком. Он хотел разозлиться, что сын опять потратил хорошую бумагу на глупости, но, вчитавшись в неровные строки, чуть было не уронил очки.

— Фантастика! — воскликнул Буркин-старший так, что, наверное, даже на Луне услышали. — Семен дописал за меня реферат о химическом анализе тугоплавких металлов! Какие интересные выводы! Какой полет мысли!

Сердце бешено заколотилось в груди гордого за сына отца, руки задрожали от волнения.

— Мой сын — гений! Я всегда это знал!

Он собрал листы с продолжением реферата и приготовился бежать в университет. Но тут в открытое окно влетел ветер, вырвал из рук Буркина-старшего доказательства гениальности сына и унес их в неизвестном направлении. Сколько ни искал Федор Константинович листы на улице, так и не сумел найти.

Вот и думает теперь: а было все это или не было?

Вера Остаповна очень не хотела идти в школу. А тридцать первого августа даже подумала: не пора ли ей на пенсию? Возраст подходящий... Причиной таких терзаний был, конечно, Семен Буркин.

— Опять начнет уроки срывать, доску мылом натирать, — жаловалась учительница русского и литературы своему коту Гвидону. — И ладно бы в нем хоть какой-то талант пробудился — ведь нет! Только розыгрыши устраивать горазд. И те без фантазии.

Чтобы отвлечься от грустных мыслей, Вера Остаповна включила радио и стала крутить колесико настройки. Вдруг из динамика вылетел обрывок фразы:

«…В гостях — Семен Буркин! — бодро объявил ведущий. — Уже завтра он пойдет в шестой класс, а сегодня споет нам романсы собственного сочинения».

Не веря своим ушам, Вера Остаповна прибавила громкость.

— Семен, а есть ли у вас романсы, посвященные школе? — спросил ведущий.

— Разумеется, есть! — ответил Семен, и учительница узнала голос главного хулигана и двоечника школы. — Совсем недавно я сочинил романс, посвященный любимой классной руководительнице, Вере Остаповне. Надеюсь, она меня сейчас слышит... — И, аккомпанируя себе на гитаре, он запел приятным тенором:

Тут в динамике послышалось шипение, свист. Вера Остаповна принялась лихорадочно крутить колесико настройки, но вернуться на прежнюю радиоволну уже не смогла.

Вот и думает теперь: было все это или не было?

Алена Кашура		Художник Евгений Морозов
Страничка автора		Страничка художника