Когда в прежние времена речь
шла о юморе, было, как правило, не
до смеха. От юмора зависела жизнь
и смерть.
Латинское хумор получилось из
греческого хумос — сок, жидкость. Теорию четырех соков придумал великий врач Гиппократ.
Он считал, что в теле — четыре хумуса, четыре
жидкости — кровь, лимфа, желтая желчь
и черная желчь. От их количества и
соотношения в человеке зависели здоровье и болезни,
характер и настроение.
Если какой-то жидкости недостает или, напротив, слишком много,
считал Гиппократ, — человека охватывает
состояние дискрасии — «плохой смеси»,
ведущей к болезням. Если слишком мало
холодной лимфы — будет жар, если не достает теплой желтой желчи — не избежать
простуды.
Средневековые врачи развили мысли
Гиппократа. Они заговорили о сухих и
влажных людях. «Сухой» человек — тот,
в котором мало жидкостей, непременно
болен. И, напротив, тот, в котором достаточно
хумора, «влажный» человек, наверняка здоров.
Дисбаланс жидкостей мог проявляться не только в болезнях, но и в странном поведении.
Людей со странностями называли чудаками.
Особенно славилась своими чудаками Англия.
Таковыми считали людей безвредных, но вопиюще оригинальных.
Чудаком, к примеру, был Джон Ханвэй, изобретатель складного зонта.
В 1772 году он появился
со своим детищем на улицах Лондона. Прохожие
над ним смеялись, уличные мальчишки кидались грязью, а лошади
вставали на дыбы.
Однако всякий раз в дождливую погоду
Хэнвей брал зонтик и шел гулять. К концу
жизни он сумел-таки приучить лондонцев
к своему изобретению.
Странных людей, вроде него, англичане
стали называть humorous people — «жидкостные» люди, такие, в которых заметно неверное смешение жизненных соков. Сама же
жидкость — хумор — стала означать «странность, вызывающую смех», а там и до современного юмора было рукой подать.
В современном английском языке, при всей
веселости юмора, можно разглядеть следы его
былой серьезности. Рosthumous — «посмертный» — буквально означает «тот, который после
юмора». Выходит, после юмора и после жизни — одно и то же. Смейтесь на здоровье, если не верите!
