Сто лет назад шестилетний
петербургский мальчик Володя
Набоков, каждое лето проводивший в имениях
его большой семьи — Выра, Батово и Рождествено,
поймал свою первую бабочку. И удивительным
образом с этого момента жизнь будущего великого русского писателя оказалась напрямую связана с бабочками!
Когда вы станете взрослыми, вы обязательно
познакомитесь с замечательными книгами Владимира Набокова (1899—1977). А я расскажу вам
немного о писателе и его бабочках.
Возможно, что кто-то из вас тоже бывал в родных пенатах Владимира Набокова. Мне повезло:
мой летний дом находится недалеко, и я уверена,
что наши бабочки — это прапрапра… внучки тех
бабочек, что вдохновляли Набокова. А он на протяжении всей своей писательской жизни (уже
в эмиграции, во Франции и США) во многих
своих произведениях описывал бабочек, но только тех, что видел в детстве, в России. И большинство произведений Набокова выросло из грустной
ностальгии по утраченной стране. Он писал:
«Когда мне хочется вернуться в Россию, я поднимаюсь в горы в погоне за бабочками и там,
у границы леса, нахожу место, которое похоже
на Россию моей молодости».
В детстве любимой книгой Набокова для разглядывания и раскрашивания было издание «Бабочки Британии» Ньюмена,
из семейной библиотеки.
Милыми его сердцу бабочками
он разрисовал печь в детской на третьем этаже их особняка
на Большой Морской, в Петербурге. А в девять
лет Володя Набоков совершил свое первое научное открытие и написал об этом ведущему энтомологу Николаю Кузнецову. Ответ Кузнецова
разочаровал юного исследователя — та бабочка
уже была описана. И только в 1941 году, уже
в США, Набокову повезло, и он описал неизвестный подвид.
И как это ни удивительно — именно бабочки
спасли жизнь самого Набокова на Западе и дали
мощный импульс его творчеству! Бабочки для него были не только отдыхом и источником вдохновения: детское увлечение лепидоптерологией
(наука о бабочках) постепенно стало его вторым
«я», и научные занятия часто приносили больше
дохода и поддерживали семью, нежели литература, пока он не стал признанным писателем.
Первой постоянной работой, которую Набоков
смог получить в США, была должность куратора
отдела чешуекрылых в музее Гарвардского университета. И с 1941-го по 1948 год он каждый день
садился за свой рабочий стол в музее — «разбирая
коллекцию, препарируя бабочек, проводя в музее
иногда по четырнадцать часов в день». И был
счастлив! Набоков писал: «Я всегда мечтал о долгой и восхитительной карьере безвестного куратора лепидоптерологии в знаменитом музее». Эти
слова слишком скромны, потому что Владимир
Набоков, не имея профессионального биологического образования, в силу своей гениальной прозорливости и таланта (и в литературе, и в области
науки), сделал несколько научных открытий. Увы,
они не были признаны при его жизни, и только
в XXI веке были оценены его заслуги, и более 20 видов бабочек
теперь названы в честь
литературных героев
его книг, например, бабочка из Перу — «Маделейнеа
лолита».
В нескольких музеях мира хранятся коллекции
бабочек, собранные и описанные Набоковым.
А литературоведы подсчитали, что в художественных текстах писателя «порхает» 750 бабочек.
И конец жизни писателя был связан с любимым
занятием, и даже предсказан им:
… И умру я не в летней беседке
От обжорства и от жары,
А с небесною бабочкой в сетке
На вершине дикой горы.
Близкие Набокова считали, что причиной, ускорившей смерть 78-летнего писателя, стало его
падение на крутом горном склоне, во время очередной экспедиции за бабочками в окрестностях
Монтрё (Швейцария).
А вот какие российские бабочки у него упоминаются: мнемозина, махаон, траурница, тополёвый ленточник, аполлон, переливница большая,
павлиний глаз. Павлиний глаз можно встретить
даже на окраинах Петербурга, среди обычных
белянок — капустниц, лимонниц и крапивниц.
И все бабочки — прекрасны! Вчитайтесь во вдохновенные строки о крапивнице, которые Набоков
посвятил своей супруге Вере:
Бархатно-черная, с теплым отливом сливы созревшей,
вот распахнулась она; сквозь этот бархат живой
сладостно светится ряд васильково-лазоревых зерен
вдоль круговой бахромы, желтой, как зыбкая рожь.
Села на ствол, и дышат зубчатые нежные крылья,
то припадая к коре, то обращаясь к лучам...
О, как ликуют они, как мерцают божественно!
Это и пример удивительной метаморфозы
в жизни природы: эти красавицы-бабочки получаются из препротивных черных щетинистых
гусениц, облепляющих крапиву!
В середине июля, в жару, начинается лёт бабочек. И в этот небольшой отрезок времени можно
увидеть великолепные экземпляры тополевого
ленточника и переливницу, махаона, подалирия
и мнемозину. Это все шикарные, огромные бабочки. Переливницу нужно фотографировать так,
чтобы было видно, как при определенном преломлении света ее крылья становятся звучно
фиолетово-ультрамариновыми! Яркостью переливница похожа на тропических бабочек. Аполлон к нам сейчас почти не залетает — он южанин,
и редок. Я никогда не видела эту бабочку. А вот
красавцы траурница, адмирал и павлиний глаз — эти
породы обожают в августе кормиться на садовых
цветах, особенно душице и седуме прекрасном.
Вглядитесь в это чудо природы, и пусть бабочки, даже милые, простые капустницы, вдохновят
вас на творчество и научные изыскания! И никогда не губите их!
