Март 2012 года

По серому утреннему двору спешили хмурые люди в серых плащах. Мама тоже спешила. Ей нужно было успеть отвести Соню в серое здание — школу искусств. Мама перескакивала через лужи и тянула за руку Соню. И Соня спешила — ей нужно было успеть за мамой. Девочка вела за собой лошадь, которую почему-то никто, кроме нее, не видел. Странно. Ведь лошадь была довольно заметного розового цвета.

По дороге встречались заспанные кошки всех мастей. Они деловито выбегали из подворотен и тоже куда-то спешили.

Только лошадь не торопилась. Она шагала, бесшумно переступая копытами через серые лужи.

Соня немного отстала. Мама оглянулась. Ей было неуютно, когда из руки ускользала детская ладошка.

— Что случилось?

— Подожди. Моя лошадь что-то нашла.

Лошадь часто что-нибудь находила: блестящего жучка, яркую крышку, сломанную игрушку, необычные коряги и камни.

Мама остановилась, наблюдая, как Соня выковыривает что-то из земли и объясняет лошади:

— Вот видишь, это просто сломанный солдатик. Пойдем скорее, а то опоздаем.

Соня снова схватилась за мамину руку, и они двинулись, гигантскими шагами преодолевая лужи. Изредка Соня оглядывалась и поторапливала лошадь.

— Здравствуйте! — вдруг сказала Соня.

Примерно там, где брела лошадь, возникла Нина Ивановна — преподаватель по лепке. В любое время года она носила на голове замысловатый головной убор, напоминающий огромную спящую улитку.

— Здра-а-авствуйте. Девочка, с кем ты сейчас говорила? — сладким голосом лисы из мультфильма спросила Нина Ивановна.

Мама за спиной у преподавателя подавала Соне какие-то знаки, но Соне некогда было их разгадывать.

— С лошадью! — выпалила она, открыто глядя в глаза Нине Ивановне.

— Но ведь здесь ни-ко-го нет! — четко, как робот, проговорила Нина Ивановна, разводя руками и улыбаясь.

Лошадь смотрела на Нину Ивановну умными добрыми глазами и не обижалась.

— Есть! — Соня взяла лошадь под уздцы и пошла, давая понять, что ей с Ниной Ивановной больше разговаривать не о чем.

Мама рванулась вперед, но Нина Ивановна мягко удержала ее за локоть.

— Ваша девочка меня беспокоит, — начала она. — Я вам это уже говорила. Я настоятельно рекомендую отвести ребенка к психологу.

Мама замедлила шаг.

— Что именно вас беспокоит?

— Как? — Нина Ивановна округлила глаза. — Вы не видите? Девочка все время воображает неизвестно кого, переговаривается с во-о-бра-жа-е-мы-ми друзьями. Вас это не пугает?

«Меня пугает ваша шляпа», — хотела сказать мама, но промолчала.

— А теперь еще и ло-шадь! Вам не кажется, что пора бить тревогу? — продолжала Нина Ивановна.

Мама посмотрела на шляпу собеседницы и осторожно высвободила локоть.

— А что вы имеете против лошадей? — внезапно спросила она.

Нина Ивановна покосилась на маму. Брови ее полезли вверх, а «улитка» на голове немного отползла.

— Как вы не понимаете, ваша девочка…

— Мою девочку зовут Со-ня. Возможно, ей просто не хватает друзей, — ответила мама и побежала догонять Соню.

С лошадью или без, Соня была просто маленькой девочкой, которую хотелось взять за руку.

— Мам, а что, Ниныванна не любит лошадей?

Мама задумалась.

— Не то чтобы не любит. Она просто… просто боится, что лошадь не уместится в классе. Свалит мольберты, и вообще… ей будет там неудобно.

Соня обернулась, вгляделась в пустоту.

— Хорошо. Я привяжу лошадь у входа.

Перед школой Соня долго осматривалась — искала место для лошади. Поглядев на часы, мама подсказала:

— Возле гаража она будет в безопасности.

Соня завязала узел в воздухе, потом медленно провела рукой перед собой — погладила лошадь.

Мама с беспокойством наблюдала за этой церемонией. «Пора бить тревогу, пора бить тревогу…» — стучало у нее в голове.

Соня уже дошла до мамы, но вдруг вернулась к гаражу.

— Подожди, нужно дать лошади корм. Ведь ей придется долго ждать меня.

Мама вздохнула.

— Хорошо. Все равно мы уже опоздали.

Соня протягивала лошади траву, уговаривала не скучать без нее — она скоро вернется. Мама терпеливо ждала.

Перед входом в класс Соня серьезно посмотрела на маму.

— А вдруг лошадка убежит или ее украдет кто-нибудь?

Оглядевшись по сторонам, мама прошептала:

— Беги на урок, а я присмотрю за ней.

Успокоившись, Соня кивнула — мама не подведет.

Устало улыбнувшись, мама направилась к выходу — придется выйти на улицу, раз обещала. Она послушно дошла до гаража, оглядела его исписанные бока. Надписи на гараже ничего не скрывали: «Витька лох», «Таня дура», «Иванов влюбился в Зайцеву», «Продается гараж». И под всем этим непонятная фраза: «Гаджеты для шпионов».

Мама пожала плечами: «Подумаешь, лошадь... Кому она мешает?»

Недавно Соня провозила свою лошадь в автобусе. Жаль, что Нина Ивановна об этом не знает… Лошадь громко ржала (при помощи Сони, конечно), но пассажиры не жаловались. Наоборот, присутствие лошади всем подняло настроение.

После занятий Соня, на ходу одеваясь, первым делом поинтересовалась:

— Лошадь на месте?

— Конечно, — наклонилась к девочке мама. — Она такая спокойная. Очень воспитанная лошадь. Чей-то папа покосился на них обеих. Нина Ивановна, поджав губы, прошла мимо, гордо неся свою улитку на голове.

Маме порядком надоело шептаться и скрывать свое отношение к лошадям. Она выпрямилась и обычным голосом произнесла:

— Пойдем, нужно отвязать твою лошадь. Она, наверное, замерзла и хочет домой.

На улице Соня подбежала к гаражу и, развязывая узел, поглаживала, ласково похлопывала свою любимицу по морде.

— Ты у меня умница... Мамочка, ты тоже погладь.

— Наверное, она проголодалась. Пойдем скорее, — попросила мама, потрепав лошади гриву. Из школы вышел учитель рисования, Игорь Иванович. Под мышкой он нес рулоны бумаги, а в руке держал яблоко. Толстый зеленый шарф, мотающийся по ветру, не давал ему откусить яблоко, то и дело закрывая рот.

Учитель остановился.

— Кто это у нас тут? — жизнерадостно спросил он.

Мама отдернула руку и вся как-то сжалась.

— Лошадь! — гордо ответила Соня, не собираясь притворяться и скрывать своего друга.

Учитель разглядывал надписи на гараже. Мама молчала.

Недолго думая, Игорь Иванович встал рядом с девочкой и вытянул руку с яблоком в раскрытой ладони.

— Твоя лошадь любит яблоки? — спросил он.

— Да, но только зеленые. Красные ей нельзя.

— Правильно, — согласился учитель, продолжая угощать лошадь.

Мама изумленно смотрела на учителя рисования.

— Какая умная лошадь, — похвалил он. — У чужих не берет еду. Держи, Соня!

Он вложил яблоко в ладонь девочке и спокойно улыбнулся маме.

— А Ниныванна сказала, что у меня нет лошади и что я должна про нее забыть, — обратилась к учителю Соня — Игорь Иванович видел лошадь, и ему можно было доверять.

Учитель присел, чуть не уронив охапку своих рулонов, и серьезно посмотрел Соне в глаза.

— Понимаешь, тут такое дело… Когда-то давно от нее сбежала лошадь. Никто не знает, почему. Вот с тех пор она немного завидует.

— А-а. Я знаю почему! — заявила Соня. — Лошадь испугалась ее шляпы!

Игорь Иванович прыснул в кулак и, кажется, даже многочисленные веснушки на его лице запрыгали от смеха. Он заговорщицки подмигнул Соне, похлопал лошадь по спине, попрощался и побежал к остановке.

Провожая взглядом его огненно-рыжую макушку и развевающийся шарф, мама зажмурилась.

— Посмотри-ка, — удивленно сказала она, открыв глаза, — какое яркое солнышко!

Двор наполнялся солнцем. Оно было повсюду — в окне, в луже, в пакете с апельсинами, в рыжей кошке, развалившейся на земле. Иногда лошадь останавливалась и пила из лужи, или нюхала травинку, или здоровалась со знакомой кошкой. А мама и Соня ждали ее, разглядывали вместе с ней травинки и жучков. Двор наполнялся людьми в пестрых одеждах. Люди расстегивали плащи и куртки, радуясь нежданному теплу.

— А у меня тоже есть лошадь? — спросила вдруг мама.

— Ну, конечно, есть, просто ты ее не замечаешь.

— Здорово! Значит, она всегда рядом... Теперь мне не скучно. Интересно, какого она цвета?

— У тебя — красная, у меня — розовая. У каждого — своя.

— Подожди, — остановилась мама. — Значит, у каждого человека есть лошадь?

— Ну конечно, — удивилась вопросу Соня.

Возле арки мама обернулась. По двору шли люди, и за каждым ступала его собственная лошадь. Лошади были разных расцветок. Вон у того смешного мальчишки — фиолетовая. У высокой серьезной женщины — синяя. У мужчины с усами — коричневая. Если бы тот крикливый старичок знал, что за его спиной стоит белая лошадь, он не ругался бы с этой полной старушкой с лошадью бирюзового цвета.

«А у Игоря Ивановича она наверняка оранжевая», — подумала мама.

Лошади шли по всему городу, помахивая разноцветными хвостами и гривами — красными, зелеными, розовыми. Миллионы благородных цветных лошадей. Красиво. Их почти никто не замечал…

Кристина Стрельникова		Художник Ольга Граблевская
Страничка автора		Страничка художника